Плющенко женится неизвестно на ком
«Я женюсь!» – раскрыл знаменитый фигурист свою сердечную тайну.
...С тех пор как публике стало известно о разводе Жени и его первой супруги Марии Ермак, Плющенко стойко хранил молчание. О том, почему ему невыносимо оставаться рядом с женой. В его словах нет обиды и злости. Он и сам признается, что сейчас все переживания остались в прошлом. «Я счастлив, что наконец все закончилось!» – искренне признается Плющенко и говорит о том, что теперь готов начать новую жизнь.
– Женя, вы с Машей со стороны казались прекрасной парой. Почему же из семьи ушло счастье?
– Первое время наши отношения были идеальными, особенно до свадьбы. Я женился осознанно и по любви. Но через некоторое время после нашей свадьбы Машу словно подменили. На меня посыпались постоянные упреки в изменах. Мне было вдвойне обидно, потому что у меня даже мыслей подобных не возникало – я любил Машу и был ей верным.
Маша в своей ревности порой доходила до абсурда. Помню, меня пригласили на церемонию «Золотой Граммофон» в Питере. Я зашел в гримерку к группе «Блестящие». Они мои хорошие знакомые, поэтому я не видел ничего предосудительного в том, чтобы поприветствовать их, по-дружески поцеловать в щечки. Маша расценила это совсем по-другому и устроила страшный скандал, и ее родители полностью поддержали дочку. Я пытался им объяснить, что я публичный человек и что в этом нет ничего страшного. Но мне твердили, что я не прав.
Так было не раз, когда мое дружеское общение со знакомыми девушками расценивалось Машей как заигрывание. Конечно, мне это было неприятно, я начал от этого уставать. И потом, во избежание возможных скандалов и сцен ревности, я при встрече с друзьями старался не подходить к ним близко и ни в коем случае не целовать (смеется). Могу привести еще один пример. Как-то мы ехали с Машей в машине, я был за рулем. Мы остановились на светофоре, ожидая, когда загорится зеленый свет. В этот момент две девушки переходили дорогу. У жены снова начался приступ ревности, она начала кричать и обвинять меня в том, что я их рассматриваю. А куда мне еще смотреть, если не на дорогу? Подобных ситуаций было очень много.
Родители
– А как жена относилась к твоим папе и маме? Друзья говорят, что Маша требовала к себе безраздельного внимания и воспринимала в штыки естественное желание общаться с родителями...
– И это тоже имело место в нашей семье. Действительно, ей не хотелось общаться с моими родителями. И мне не нравилось ее отношение к ним. К ее маме с папой я старался относиться с уважением и любовью, называл их отцом, батей, мамой. Я не заставлял себя, а делал это с радостью, потому что понимал, что это правильно, потому что они члены нашей семьи.
У нее же было совершенно другое отношение к моим родителям. Я ей предлагал раз в неделю ездить к ним, за город, или чтобы они сами приезжали к нам. Потому что ее семью я видел каждый день, а свою нет. Маша находила любые причины, только бы не ехать к моей маме – то у нее голова болит, то она плохо себя чувствует, то еще что-то.
Мама начала обижаться на меня, потому что я перестал приезжать. Хотя я всегда очень скучаю по ней. Она меня воспитала, отдала мне все свои силы, и я ее очень люблю и уважаю.
– А друзья – ты их забросил ради Маши. Почему?
– В какой-то момент я совсем перестал общаться с друзьями, потому что Маше это не нравилось. У меня рядом с домом есть клуб, где я играю в бильярд, который очень люблю. Так вот каждый мой поход туда с друзьями заканчивался скандалом. Маше самой идти туда не хотелось, хотя я всегда звал ее с собой, а значит, и мне нужно было сидеть дома. Перестал я ходить и в баню, где я обычно восстанавливался после изнурительных тренировок.
Когда Маша была в положении, меня пригласили на какую-то торжественную церемонию в Москве, чтобы вручить кому-то премию. Я согласился, но Маша сказала мне, что я не должен туда ехать. Я был готов сразу после окончания мероприятия поздним рейсом вернуться в Питер в этот же день. Для меня это было важно, если меня пригласили, почему я должен отказываться? В конечном итоге я никуда не поехал, потому что Маше этого не хотелось. Без ложной скромности скажу: ради Маши я жертвовал многим. Например, целый месяц я вообще ничего не делал – не катался, не участвовал в проектах, не тренировался, не общался с друзьями. Только чтобы быть рядом с Машей – и ей было хорошо.
Сын
– А что это за история, когда Маша с ребенком выписалась из роддома, не поставив тебя в известность? Странно!
– Она не только не сказала об этом мне, но и моей маме, которая была в Питере. Я уехал на гастроли, но ко дню запланированной выписки должен был вернуться. Ей же, как она сама потом говорила, просто надоело лежать в роддоме, и она решила, что можно не дожидаться отца ребенка и выписаться самой.
Я же хотел взять камеру, приехать в роддом с подарками, встретить жену с сыном. Сделать это так, как принято, по-человечески. Ладно, допускаю, что ей действительно не хотелось даже на день оставаться в клинике, но почему она не предупредила мою маму, для которой Егор такой же любимый и желанный внук, как и для ее родителей? О том, что Маша с сыном уехали из роддома, мама узнала случайно. Она позвонила жене, чтобы узнать, как себя чувствует она и внук, а Маша спокойно сообщила ей, что они уже возвращаются домой. Мама была в ужасе, это же непорядочно игнорировать нас! А в каком шоке был я...
– Как ты пережил то, что Маша крестила ребенка втайне от тебя и дала твоему сыну Егору свою фамилию?
– То, что я пережил, даже сложно объяснить словами. Это было просто чудовищно! Когда мы решили, что вскоре после рождения Егора будем его крестить, я сказал Маше, что крестным отцом должен стать мой очень близкий друг, которого я знаю еще с детства. Он надежный, проверенный человек. Но Маша стала возражать. Мне это было непонятно, я же не указывал ей, кого выбирать в крестные мамы. Потом я узнаю, опять же случайно, что она крестила сына без меня. Я в это время был на гастролях. Когда я узнал, что Маша дала сыну свою фамилию, я был просто в бешенстве. Я ей позвонил и спросил, зачем она это сделала. Жена ответила: «А почему я должна с тобой советоваться? Ты же ушел, ты же бросил нас?» Да, в это время я уже не жил с Машей, но я не бросал и никогда не брошу сына. И насколько я знаю, что по закону, чтобы дать Егору фамилию мамы, нужно согласие отца, а я его, естественно, не давал. Когда отношения между нами накалились до предела, Маша стала часто мне повторять, что я не буду видеть сына, не смогу его воспитывать.
– Но ты же пытался сохранить семью именно ради сына. Прежде чем подать на развод, ты несколько раз возвращался к Маше после скандалов...
– Я возвращался четыре раза. Да, я делал это ради сына. Убеждал сам себя, что мне нужно сохранить семью. Я подал на развод, когда понял, что ничего изменить нельзя, что я не смогу переделать человека, что семейная жизнь у нас не сложится.
Мой первый уход сопровождался грандиозным скандалом, это случилось прошлым летом вскоре после рождения сына. Я некоторое время уже не жил с Машей и позвонил ей, чтобы сказать, что хочу забрать вещи, что больше не могу так жить. Когда я приехал к дому, Маша не открыла мне дверь. Потом к ее дому приехали мои родители, и Маша увидела их, потому что у подъезда установлены камеры видеонаблюдения. Она позвонила мне со словами: «Убери отсюда свой колхоз!» Как она могла такое сказать о моих родителях, никто не имеет права так с ними обращаться и говорить, что они никто. Это меня очень задело. Между тем время шло, а Маша не спешила отдавать мои вещи. Только когда мои родители пригрозили, что сейчас вызовут милицию, мне вынесли чемодан с вещами, но в квартиру она меня так и не впустила.
– Когда ты уходил, Маша пыталась тебя вернуть? Звонила, просила поговорить с тобой ваших общих друзей?
– Нет, она не звонила и не делала никаких попыток вернуть. И я тоже не звонил. Переживал так сильно, что замыкался в себе. Я закрывался от всего мира, много думал, пытался найти выход из ситуации, понять, как жить дальше. Конечно, больше всего я переживал за сына. И гнал от себя мысли о том, что каждый день Егора будет видеть другой мужчина, воспитывать его. Меня это угнетало.
Разлад
– Когда же ты понял, что разлюбил Машу?
– Повторю, что все происходило постепенно. Но первые вопросы в моей голове возникли, когда мы поехали на отдых в Турцию вместе с ее и моими родителями. Маша была очень недовольна тем, что они поехали с нами. Она нервничала, могла спонтанно куда-то уйти или вообще убежать. Я потом сказал, что не буду за ней бегать, потому что я просто не понимаю ее поведения. Я делился с ней планами на будущее, говорил, что мечтаю попробовать свои силы и в других областях – в кино, на телевидении, в бизнесе. Вместо слов поддержки слышал от нее только недовольство. Но это не могло продолжаться бесконечно.
Не стану скрывать, сейчас я очень доволен, что наконец все закончилось. У меня к этому человеку не осталось никаких чувств, они все убиты. Я понял, что жить с нелюбимым человеком я не смогу, даже ради ребенка.
– Любила ли она тебя или, может, просто хотела стать женой знаменитого фигуриста?
– Мне кажется, что Маша любила меня. Знакомство с Машей для меня было авантюрой. Когда мы начали общаться, все было здорово. Между нами не было никаких скандалов, она не проявляла свой сложный характер. Наоборот, характер показывал я, пытался даже командовать. Но после свадьбы все поменялось местами. Я потом часто думал: зачем мне все это нужно? Я еще молодой, а живу в такой нервной обстановке. Я не понимал, как можно все время ругаться. Тем более у меня был олимпийский сезон, мне нужно было много тренироваться. Ведь к Олимпиаде я шел всю жизнь. А дома такая обстановка, когда я только и ждал каких-то обвинений и упреков.
Я согласен, что быть женой спортсмена тяжело. Потому что мы постоянно находимся в разъездах, на сборах. Хотя и на сборы я Машу брал. Но на соревнования я не брал никого, даже родителей. Я думаю, что Маша просто не справилась с ролью жены спортсмена. Но зато она оказалась хорошей матерью, она борется за ребенка, хочет всегда быть рядом с Егором. Как мать она замечательная.
Имущество
– Сейчас идет бракоразводный процесс. Насколько известно, Маша претендует на половину имущества.
– Да, она хочет получить половину всего, что у меня есть, но я не хочу отдавать все ей. Сыну – ради бога. Но только не Маше и ее семье. Брачный контракт мы не составляли, потому что я думал, что это мой первый и последний брак, это было по любви.
Маша сама не принимала никаких решений, за нее это делал ее папа. Она по каждому вопросу советовалась с родителями и мне все время говорила, чтобы я звонил ее папе. На что я отвечал, что женился на ней, а не на ее отце. А она не хотела слушать моих родителей и всегда в штыки воспринимала то, что ей советовала и говорила моя мама.
– Маша обвиняет тебя в том, что на рождение сына ты обещал подарить ей машину и не сделал этого. Это правда? И вообще, говорит, что ты совсем не дарил ей подарков.
– Если у мужчины есть возможность и желание, он сам сделает подарок. Я дарил Маше и украшения, и часы, и кольца. А машину я действительно ей не подарил, потому что наши отношения дали серьезную трещину. Это был уже не близкий мне человек.
Любовь
– Признайся честно, после того как ушел от Маши, но продолжал быть ее мужем, в твоей жизни наверняка появлялись другие девушки. Ты молодой и видный парень, мог себе позволить многое…
– Да, девушки были. Но были ли к ним серьезные чувства? Нет, это было просто мужское желание. Потом я встретил девушку, которую полюбил. Это близкий мне человек, с которым все время хочу быть рядом. В семейной жизни с Машей мне очень не хватало обыкновенного понимания. А эта девушка меня прекрасно понимает и поддерживает во всем. Пока я не хочу называть ее имени.
– Не думал о том, чтобы снова жениться?
– Почему же? Очень даже думал. И хочу сделать предложение любимой, как только закончится бракоразводный процесс. Надеюсь, что моя девушка будет счастлива рядом со мной.
– Вдруг повторится печальный опыт первого брака – ты не боишься?
– Нет, не боюсь. Во многом я был сам виноват. Например, допускал ситуации, которые мужчина не должен допускать. Из-за того, что мне лишний раз не хотелось ссориться, я шел на уступки, был слишком мягким. Теперь я стал мудрее. И хочу в новом браке быть счастливым…
Ольга Алексеева http://zhizn.ru
Предыдущие публикации:
